Как же мне тяжело было сдержать свой гнусный язык от сарказма в ту секунду. Я до боли ощущал как желчь ползет по венам. Так хотел взять и отчеканить эти слова, которые бы рассыпались камнями о хрупкий фарфор твоей детской и наивной душонки. Хотелось разорвать тот сладкий морок, который одурил твои мозги и довел всю консистенцию твоих внутренностей до восторга. Нет восторга там, где не в цене труд, как и нет истиной радости в доме, в котором не выносили дитя.
Весь этот восторг сиюминутный, как резко нашел, так и выйдет. Праздность, легкость бытия, неблагодарность и недальновидность - вот тот ряд слов, которые сродни глупости. И глупость чуть не совершил сам я. Стоило мне согнать этот морок, как я бы согнал улыбку с твоего лица. И встал бы я на свой личный эшафот стыда и позора, и кричали бы люди, подкидывая шляпы вверх:

"-Его нужно плетью, на эшафоте, чрез палача, при народе!"